Автор Ильф и Петров
Ильф и Петров — советские писатели-соавторы Илья Ильф и Евгений Петров. Уроженцы города Одесса.
Илья Ильф (настоящие имя и фамилия – Илья Арнольдович Файнзильберг) (4.10.1897, Одесса – 13.4.1937, Москва) родился в семье банковского служащего и в 1913 году окончил техническую школу. С тех пор он последовательно работал в чертежном бюро, на телефонной станции, на авиационном заводе и на фабрике ручных гранат.
После этого был статистиком, редактором юмористического журнала “Синдетикон”, в котором писал стихи под женским псевдонимом, бухгалтером и членом Президиума Одесского союза поэтов. После подведения баланса выяснилось, что перевес оказался на литературной, а не бухгалтерской деятельности, и в 1923 году И.
Ильф приехал в Москву, где и нашел свою, как видно окончательную, профессию – стал литератором, работал в газетах и юмористических журналах.
В 1925 происходит знакомство будущих соавторов и с 1926 начинается их совместная работа, на первых порах состоявшая в сочинении тем для рисунков и фельетонов в журнале «Смехач» и обработке материалов для газеты «Гудок».
Из воспоминаний Ильфа: В те 20-е годы в Москве имелся Дворец Труда. Понятное дело, тот дворец был не Версаль, в него втиснулись редакции всевозможных советских газет и журналов, и здесь же, растолкав коллег, размещалась железнодорожная газета «Гудок».
Особый для нас интерес представляет одна редакционная комната с загадочным названием «Четвертая полоса». О том, что там творилось, ходили самые противоречивые слухи. Например, одна курьерша всех уверяла, что там «шесть здоровых мужиков ничего не делают, только пишут».
Шесть здоровых мужиков там работали с письмами слегка матерящихся трудящихся, превращая их в злободневные фельетоны с хулиганскими заголовками.
Любимой игрой в редакции стало собирательство газетных ляпов и штампов. Этим занимался Ильф, выпускавший стенгазету «Сопли и вопли» (пародия на рифмованные газетные заголовки, используемые часто не к месту). В эту комнату заходить боялся даже сам главный редактор.
Попасть на острый язык Ильфу, Петрову или Олеше, а именно их считала бдительная курьерша главными «бездельниками», никому не хотелось.
Сюжет для романа предложил брат Евгения Петрова – Валентин Катаев. Говорят, что будто бы последнему не давали спать лавры Дюма. Сюжет у него был. Сюжет сильно смахивал на «Шесть Наполеонов» Конан Дойля.
Только бриллианты предполагалось прятать не в гипсовую башку истукана, а во что-то более житейское – в стулья. Их надо найти. Чем не авантюрный роман?!
Первой значительной совместной работой Ильфа и Петрова был роман«Двенадцать стульев», опубликованный в 1928 в журнале «30 дней» и в том же году вышедший отдельной книгой. Роман имел большой успех. Еще до первой публикации цензура изрядно сократила роман; процесс «чистки» продолжался еще десять лет и, в итоге, книга уменьшилась почти на треть.
В 1931 опубликован второй роман Ильфа и Петрова – «Золотой телёнок»,история дальнейших похождений героя «Двенадцати стульев» Остапа Бендера.
В 1935-1936 Ильф и Петров совершили путешествие по США, результатом которого явилась книга «Одноэтажная Америка».
В 1937 Ильф умер от обострившегося туберкулёза. В 1942 Петров погиб, возвращаясь из осаждённого Севастополя. Награждён орденом Ленина и медалью.
Книги Ильфа и Петрова неоднократно инсценировались и экранизировались, переиздавались в СССР и переведены на многие иностранные языки.
Соавторы не были похожи ни внешне (за исключением высокого роста), ни по характеру. Петров горячился, размахивал руками, кричал. Ильф иронично и отстранённо констатировал факты. Все выпавшие им десять лет они были на «вы». Но более близкую, более тесную дружбу трудно себе представить.
Петров как-то пошутил: дескать, было бы хорошо, если б они и умерли в один день в какой-нибудь авиакатастрофе. Через пять лет после смерти Ильфа он погиб в авиакатастрофе. В возрасте 39 лет, столько было и Илье Ильфу на момент смерти.
Источник: https://librebook.me/list/person/ilf_i_petrov
Ильф и Петров: два разных человека в одном авторе
– Илья, как думаете, нам оставить Бендера в живых? – Да, разумеется. Но лучше убить. Или оставить в живых. – Или убить? Или оставить в живых? – Да. Оставить в живых. Или убить. – Женя, Вы оптимист собачий. Женя, не цепляйтесь так за эту строчку. Вычеркните ее.
– Я не уверен… – Гос-споди, ведь это же так просто! (выхватывает из рук перо, вычёркивает слово) – Вот видите! А Вы мучились.
Именно так продвигалась работа над каждым фрагментом книги. Любой из них вызывал спор до хрипоты, видимо, поэтому до сих пор, что «Золотой телёнок», что «12 стульев» пользуются успехом.
Потому что каждое слово взвешено и продумано. Вот что писал по этому поводу Петров:
Страшная ссора вечером в городе Галлопе. Кричали часа два. Поносили друг друга самыми страшными словами, какие только существуют на свете. Потом начали смеяться и признались друг другу, что подумали одно и то же – ведь нам нельзя ссориться, это бессмыслица. Ведь разойтись мы не можем – погибнет писатель, – а раз все равно не можем разойтись, тогда и ссориться нечего.
Хотя чего уж там, если говорить объективно, то «ИльфПетров» ушли из читательского рациона. Причин много, одна из них – старшее поколение знает романы наизусть. А перечитывать то, что и так знаешь, мало кто любит.
Поэтому никто не перечитывает «Преступление и наказание» вместе с «Евгением Онегиным». Ну а с другой стороны, роман очень сильно отошёл от реалий того времени.
Хотя, прочитав сей шедевр в возрасте 14 лет, сразу по получению паспорта, я был впечатлён прежде всего юмором, осторожным цинизмом и всем этим робким обаянием русско-еврейского тандема.
Кстати, про автора. Составить автобиографию автора «Двенадцати стульев» довольно затруднительно. Дело в том, что автор родился дважды: в 1897 и в 1903 году. В первый раз – под видом Ильи Ильфа, а во второй – Евгения Петрова.
Хотя чего уж там, будем говорить прямо: под видом Ильи Арнольдовича Файзильберга и Евгения Петровича Катаева.
Оба одесситы, оба писали фельетоны для «Крокодила» и «Правды», оба обладали невероятно острым умом и слогом, и… на этом, пожалуй, сходство двух личностей внутри одного великого автора заканчивается.
Вот, например, старший товарищ, Файзильберг, – выходец из того чудесного, окутанного мифами, байками и стереотипами народа, который, по сути, создал ту мифическую и остроумную славу самобытной Одессы.
Спокойный тихий талант или, как говорят «у нас в Одессе», поц мог бы и не связать свою жизнь с авторством, а продолжил бы работать в чертёжном бюро, или на телефонной станции, или на военном заводе.
Но начал непосредственно марать бумагу в одесских газетах, куда благодаря врождённому остроумию и наблюдательности писал материалы юмористического и сатирического характера – в основном фельетоны. Конец его был печален, а вот заря карьеры радовала до невозможности.
Прямо как у созданных им героев: Паниковского, Бендера и тех других, чьи имена стали нарицательными. Трагичный конец настиг и его не менее талантливых братьев.
Один из них – Срул (не надо смеяться над иностранными именами, это неприлично) – стал известным во всём мире фотографом и художником-кубистом, радуя своими работами капризную публику. Но, увы, псевдоним Сандро Фазини не скрыл его происхождения, за что он и был загублен в Аушвице. Другой брат – советский художник-график и фотограф Михаил (он же Мойше) – погиб при эвакуации в Ташкенте. Остался только скромный Беньямин, продолживший славный талантливый род.
Кстати, фамилия является аббревиатурой его еврейского имени. Возможно, какому-то чахлому уму покажется, что автор непозволительно много упомянул слово «еврейский». Но во-первых, из песни слов не выкинешь, а во вторых, разве в этом есть что-то плохое? В самом романе гораздо больше иудейского, чем может показаться.
А вот Евгений Катаев был помладше, но жил поинтереснее, хоть и рисковал на каждом шагу. Первым его литературным произведением был протокол осмотра трупа неизвестного мужчины. Всё потому, что Петров 3 года отработал в Одесском уголовном розыске, где и приключилась одна весьма странная история. Был у Жени Катаева один старый приятель – Саша Козачинский.
Обычный сорвиголова, дерзкий поц с большими амбициями. Поезжайте в Одессу и спросите, кем был Козачинский до революции. Он был простым благородным работником уголовного розыска и продолжал искать себя в жизни. А потом стал наш Саша простым благородным бандитом. Промышляли они здорово, но вот беда, накрыли их доблестные чекисты во главе с Катаевым.
Козачинский сдался другу, и неспроста. Старая Одесская хитрость: сделай человеку приятно, особенно, если он работает на власть. Вот Катаев, уже будучи в Москве, пристроил пропащего друга в «гудок», а потом заставил его, уже ведущего маститого журналиста, написать повесть «Зелёный Фургон», рассказывающую про их одесские дела.
Наверняка ты смотрел старый фильм с Харатьяном, снятый по этому сценарию.
После стольких приключений разрозненным частям удалось, наконец, встретиться в Москве в 1923 году. Два талантливых бумагомарателя быстро сдружились и обнаружили у себя схожий круг интересов и тягу поработать друг с другом. Вот написали они фельетоны в соавторстве.
А почему бы не посягнуть на крупные формы? Тем более что Петров… Кстати, читатель наверняка спросит, а почему Петров, если он Катаев? А всё очень просто: не у одного Ильфа братья были талантливыми.
Вот и у Евгения был брат Валентин – ученик Бунина, ставший маститым писателем, проживший бурную жизнь в революциях и написавший такие произведения, как «Сын полка» и «Белеет парус одинокий».
Вот Петров и подумал, что двух Катаевых быть не может и сменил простую русскую фамилию на ещё более, прямо до безобразия, русскую «Петров». Именно братец Валентин подкинул двум авторам идею такой нетленки, как «12 стульев».
Всё очень просто: старший брат, уже известный к тому времени писатель, решил использовать брата и его лучшего друга в качестве литературных негров и отнюдь не за «золотые гири». Мол, напишите, а я подкорректирую. Но когда через некоторое время Ильф с Петровым явили ему плоды своих трудов, он понял, что как минимум неэтично отбирать такой шедевр у, как оказалось, таких талантливых авторов. А книга цепляла уже первым предложением:
Хотя сам Ильф описывал впечатления от написания так:
Мы садимся писать «12 стульев». Вечера в пустом Дворце Труда. Совершенно не понимали, что выйдет из нашей работы. Иногда я засыпал с пером в руке. Просыпался от ужаса – передо мною были на бумаге несколько огромных кривых букв. Такие, наверно, писал чеховский Ванька, когда сочинял письмо «на деревню дедушке». Ильф расхаживал по узкой комнате четвертой полосы. Иногда мы писали в профотделе. Неужели наступит момент, когда рукопись будет закончена и мы будем везти ее на санках. Будет идти снег. Какое замечательное, наверно, ощущение – работа закончена, больше ничего не надо делать. Остап Бендер был задуман как второстепенная фигура. Для него у нас была одна фраза – «Ключ от квартиры, где деньги лежат». Ее мы слышали от одного нашего знакомого, который дальше и был выведен в виде Изнуренкова. Но Бендер постепенно стал выпирать из приготовленных для него рамок, приобретая все большее значение. Скоро мы уже не могли с ним сладить. Спор о том, умертвить Бендера или нет. Лотерея. Потом мы пожалели нашего героя. Как-то совестно было возрождать его потом в «Золотом теленке».
Когда роман был закончен, мы уложили его в аккуратную папку и на обратную сторону обложки наклеили записку: «Нашедшего просят вернуть по такому-то адресу». Это была боязнь за труд, на который было потрачено столько усилий.
Ведь мы вложили в эту первую книгу все, что знали.
Вообще же говоря, мы оба не придавали книге никакого литературного значения, и, если бы кто-нибудь из уважаемых нами писателей сказал, что книга плоха, мы, вероятно, и не подумали бы отдавать ее в печать.
Однако критики и читатели с большой любовью приняли остросоциальные шедевры, обозвав авторский стиль «ударом палашом по вые» (кто не знает, выей в старину называли шею).
И понеслась. Сценарий к фильму «Цирк», а затем приключения Великого Комбинатора в компании Проходимца Паниковского и Шуры Балаганова в монументальном «Золотом телёнке». Мораль у всех произведений была такая, какую не видывали даже всемогущие басни Крылова.
Такая мораль была очень нужна молодому Советскому государству. Хотя всё равно это были самые антисоветские книги из всех антисоветских. Ильф и Петров были журналистами, а потому все их герои имели прототипов.
Они собирали образы и истории и благодаря изящному слогу расставляли всё на свои места, делая филигранный шедевр литературы. Под их острый слог попал даже Маяковский, представленный в виде поэта Ляписа-Трубецкого. Да-да, Ляпис Трубецкой – это тоже отсюда.
Даже в Фашистской Германии по-своему экранизировали образ Великого Комбинатора. Не зря спорили авторы над каждым фрагментом.
Однако, самой антисоветской книгой главных советских журналистов была «Одноэтажная Америка» – своего рода дневник путешествия по США из одного края в другой и обратно.
Восхищённые заводами «Ford» и с каким-то сожалением наблюдавшие за массовой автоматизацией, они встретились лично с Рузвельтом, пообщались с русскими иммигрантами и такими значимыми личностями, как Хэмингуэй и Генри Форд.
Неизвестно, кто у кого вызывал больший интерес – русские репортёры у американцев или американцы у Ильфа с Петровым. Очерки понравились не всем, потому что всегда находятся недовольные писательским трудом комментаторы. Зато всем нравились фотографии, сделанные Ильфом.
Да-да, он снимал до того, как это стало мэйн… ну, вы поняли. Но в наши дни Познер вдохновился повторить путь журналистов по своей второй Родине (первой является Франция).
Но им было всё равно на отзывы, нужно было писать третью книгу про Остапа. Тем более, множество идей буквально распирает голову. Книга обещала быть лучше предыдущих, но судьба-злодейка распорядилась иначе. Ильф ещё в Америке заметил, что кашляет кровью. По возвращении его туберкулёз превзошёл все рамки приличия. Как вспоминал Петров:
Поездка в Америку. Как писалась «Одноэтажная Америка». Болезнь Ильфа. Все убеждали Ильфа, что он здоров. И я убеждал. А он сердился. Он ненавидел фразу «Вы сегодня прекрасно выглядите». Он понимал и чувствовал, что все кончено.
Петров каждый день бегал к угасающему другу, дабы сочинить с ним в вечных спорах хотя бы пару строк нового романа, ибо времени оставалось всё меньше. Но не судьба: в 1937-м году Ильфа не стало.
«Снова в Москве. Разговор о том, что хорошо было бы погибнуть вместе во время какой-нибудь катастрофы. По крайней мере, оставшемуся в живых не пришлось бы страдать.» — Евгений Петров.
Жизнь резко изменилась. Стало как-то сразу не до смеху. Захотелось писать что-то более серьёзное, однако публика требовала остроты и юмора.
Трудности работы в газете. Многие не понимали. Спрашивали – зачем вы это делаете? Напишите что-нибудь смешное. А ведь все, что было отпущено нам в жизни смешного, мы уже написали.
Тоскуя по старому другу, петров задумал на основе записных книжек Ильфа написать монументальный труд – «Мой друг Илья Ильф». Это требовало большой и долгой работы, но вот опять в писательские планы вмешалась суровая жизнь. Началась война, и Петров отправился фронтовым корреспондентом, параллельно получив задание написать монументальный труд про героев войны.
Но вот в третий раз что-то вмешалось в творческие планы известного журналистам писателя. Снова гибель, но на этот раз самого Петрова. В июле 1942 года самолёт, на котором он возвращался в Москву из Севастополя, был сбит немецким истребителем над территорией Ростовской области, у села Маньково.
Знал бы немецкий пилот, кого он только что сбил! Это не просто писатель, а последний тонкий наблюдатель человеческой души в условиях творящегося бардака. Таким был Зощенко, таким был Хармс и такими были они – Ильф с Петровым. Они написали произведения, которые либо любят, либо не читали. А романы – загляденье. Хороший юмор любят все.
Он есть и в фельетонах, которые тоже стоит прочесть, дабы насладиться авторским слогом, юмором и лучше понять, как жили люди той тоскливой эпохи.
Н,у а мы будем и дальше повторять фразы, плотно засевшие в нашей повседневной речи, даже не думая о том, что их произносили такие личности как Бендер, Воробьянинов, отец Фёдор и Паниковский:
– Нет, это не Рио-де-Жанейро! Это гораздо хуже! – В белых штанах. – Вот я и миллионер. Сбылись мечты идиота! – На блюдечке с голубой каемочкой. – Не надо оваций! Графа Монте-Кристо из меня не вышло. Придется переквалифицироваться в управдомы. – Кефир. Хорошо помогает от сердца. – Контора «Рога и копыта». – Пилите, Шура, пилите! – Не стучите лысиной по паркету. – Паниковский вас всех продаст, купит и снова продаст… но уже дороже. – Жертва аборта. – Набить бы тебе рыло, да Заратустра не позволяет. – Гигант мысли и отец русской демократии. – Я думаю, что торг здесь неуместен! – Слесарь-интеллигент со средним образованием. – Может, тебе ещё дать ключ от квартиры, где деньги лежат? – Кому и кобыла невеста. – Контора пишет! – Му-у-усик! Готов гу-у-усик? – Отдай колбасу, дурак, я всё прощу! – У меня все ходы записаны! – Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены. – Знойная женщина, мечта поэта. – Кто скажет, что это девочка, пусть первый бросит в меня камень. – Утром деньги – вечером стулья! – Лед тронулся, господа присяжные заседатели! – Командовать парадом буду я! – Вы знаете, кто этот мощный старик? – Мосье, же не манж па сис жур (единственная фраза из французского языка, которая напрочь вбивается в память). – Почем опиум для народа? – Хамите, парниша!
– Ну вас к чёрту! Пропадайте здесь с вашим стулом! А мне моя жизнь дорога как память!
Да и разве все их упомнишь?
Источник: https://BroDude.ru/ilf-i-petrovdva-raznyx-cheloveka-v-odnom-avtore/
Илья Ильф, Евгений Петров
1961 Издательство: Государственное издательство художественной литературы
С о д е р ж а н и е: Том 1 – Двойная автобиография. Двенадцать стульев. Светлая личность. 1001 день, или Новая Шахерезада. Прошлое регистратора загса. Том 2 – Золотой теленок. Рассказы, очерки, фельетоны (1929-1931).
Том 3 – Рассказы, фельетоны, статьи, речи (1932-1937). Водевили и киносценарии. Том 4 – Одноэтажная Америка. Тоня. Очерки и письма из Америки (1935-1936).
Том 5 – Рассказы, очерки, фельетоны (1923-1929). Записные книжки (1925-1937) Ильи Ильфа. Рассказы, очерки, фельетоны (1924-1932). Очерки, статьи, воспоминания (1937-1942).
Фронтовые корреспонденции (1941-1942). Остров мира (Е. Петров).
И. Ильф. Е. Петров – Собрание сочинений в 5 томах
1994
Издательство: Художественная литература.
Москва
С о д е р ж а н и е: Том 1 роман “Двенадцать стульев”, повесть “Светлая личность” и циклы новелл: “Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска” и “1001 день, или Новая Шахерезада” Том 2 роман “Золотой теленок” и рассказы, очерки и фельетоны, созданные в 1929 – 1931 годы. Том 3 рассказы, фельетоны, статьи и речи, созданные в 1932 – 1937 гг., водевили и киносценарии. Том 4 книга очерков “Одноэтажная Америка”, рассказ “Тоня”, отдельные очерки 1935 – 1936 годов, а также избранные письма
Том 5 произведения, создававшиеся писателями порознь: рассказы, очерки, фельетоны, записные книжки, статьи, воспоминания и т. д. Некоторые из них перепечатаны из газет и журналов 20-х годов и практически неизвестны современному читателю.
И. Ильф. Е. Петров – Полное собрание сочинений в 5 томах
2003 Издательство:ТЕРРА
С о д е р ж а н и е: Том 1 Двойная автобиография. Двенадцать стульев. Светлая личность. 1001 день, или Новая Шахерезада. Прошлое регистратора загса. Том 2 Золотой теленок. Рассказы, очерки, фельетоны (1929-1931). Том 3 Рассказы, фельетоны, статьи, речи (1932-1937). Водевили и киносценарии.
Том 4 Одноэтажная Америка. Тоня. Очерки и письма из Америки (1935-1936).
Том 5 Рассказы, очерки, фельетоны (1923-1929). Записные книжки (1925-1937) Ильи Ильфа. Рассказы, очерки, фельетоны (1924-1932). Очерки, статьи, воспоминания (1937-1942). Фронтовые корреспонденции (1941-1942). Остров мира (Е.
Петров).
И. Ильф. Е. Петров – Собрание сочинений в 4 томах
1994
Издательство: Дрофа, Карелия
С о д е р ж а н и е: Том 1 Двенадцать стульев.Светлая личность.
Том 2 Золотой теленок. Рассказы, очерки, фельетоны. 1001 день, или новая Шахерезада.
Том 3 Рассказы, фельетоны, статьи, речи (1932-1937). Водевили и киносценарии.
Том 4 Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска, Комические рассказы, Кабинет восковых фигур, Шевели ногами, Под сенью изящной словесности, Честное сердце болельщика, Драматургия, Киносценарии.
Библиография
романы:
«Двенадцать стульев» (1928); «Золотой телёнок» (1931);
новеллы
«Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска» (1928)
фантастическая повесть «Светлая личность» (1928)
новеллы «Тысяча и один день, или Новая Шахерезада» (1929)
сценарий фильма «Однажды летом» (1936)
повесть «Одноэтажная Америка» (1937)
Рассказы, очерки, фельетоны, воспоминания Фронтовые корреспонденции
Экранизации
12 стульев – СССР (1966) – телеспектакль – И.Горбачев (Остап), Н.Боярский (Киса Воробьянинов)
12 стульев – СССР (1971) – А.Гомиашвили (Остап), С.Филиппов (Киса Воробьянинов)
12 стульев – СССР (1976) – сериал (4серии) – А.Миронов (Остап), А Папанов (Киса Воробьянинов)
12 стульев – Россия (2003) – мюзикл
12 стульев – Россия (2004) – телемюзикл – Н.Фоменко (Остап), И.
Олейников (Киса Воробьянинов)
12 стульев США (1970)
Двенадцать стульев – Польша, Чехословакия
12 стульев Германия 2004
Двенадцать стульев (Томас Гутьеррес Алеа [1962 г.
]
13 стульев – Германия (1938)
Тринадцать стульев – Бразилия (1957)
Мой дедушка и 13 стульев / (Гельмут Лохнер [1997, Австрия ]
Ехали в трамвае Ильф и Петров – СССР (1972)
Золотая рыбка – спектакль 1985
Золотой телёнок – СССР (1968)
Золотой телёнок – Россия (2006) – телесериал (8 серий)
Командовать парадом буду я! (Ярослав Мах [1969 г.
] по мотивам “Золотого теленка”
Между первой и второй (Владимир Мельниченко) [2004] по мотивам рассказов
Мечты идиота – Россия (1993) – С.Крылов (Остап)
Мистер Уолк (Виктор Громов) [1949 г.] по мотивам сатирической пьесы Е.
Петрова “Остров мира”
Один из тринадцати / Una su 13 (12 + 1) – Италия (1969)
Однажды летом – СССР (1936) – киносценарий
Светлая личность – CCCР (1988)
Семь черных бюстгальтеров (Гёста Бернхард / [1954 г ] вольная экранизация “12 стульев”
Совершенно серьезно – СССР (1961) – киноновелла “Как создавался Робинзон”
Цирк – СССР (1936) – киносценарий в соавторстве с Исааком Бабелем, Валентином Катаевым и Григорием Александровым)
Праздник святого Йоргена – авторы титров(Яков Протазанов) (1930)
“Пешеходы” (1971,Э.Туганов, мультипликационный) по мотивам первой главы романа “Золотой теленок”
Про Ильфа и Петрова:
“Ильф и Петров” от автора В.Высоцкий (Е. Осташенко) 1969
Конверт – США, Россия (2012) – художественный, короткометражный
Прогулки с Ильфом [2007 г., Документальный ]
Больше, чем любовь. Илья Ильф и Мария Тарасенко. Иля+Маруся (Владимир Непевный) [2008 г.]
Источник: https://bookinistic.narod.ru/rus/i/ilf.htm
Сочинение по роману Ильфа и Петрова “Золотой теленок”, – Сочинения по литературе
Сочинение на тему «Сатира и юмор советской литературы начала XX века на примере романа И. Ильфа и Е. Петрова»
«Золотой теленок» — второй сатирический роман Ильфа и Петрова. С романом «Двенадцать стульев» его связывает главный герой — Остап Бендер.
Кроме того, действие «Золотого теленка» разворачивается в те же годы — конец 20-х годов, а в основе сюжета — та же погоня за богатством, только в окружении других героев и персонажей, и такие же неотразимые, как в «Двенадцати стульях», выражения: «дети лейтенанта Шмидта», «при наличии отсутствия», «эх, прокачу!», «ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству», и жизнерадостные улыбки, и хорошее настроение. Но на самом деле в романе «Золотой теленок» заключен более глубокий смысл, чем это кажется на первый взгляд. В романе отражены события, происходящие в стране в конце двадцатых годов. «Золотой теленок» состоит из трех частей. Первая называется «Экипаж „Антилопы“», вторая — «Два комбинатора», третья — «Частное лицо». Эти три части представляют собой самостоятельные небольшие повести, и в то же время они неразрывно связаны основной сюжетной коллизией — приключения Остапа Бендера в погоне за деньгами подпольного миллионера Корейко, причем Остап — исключительно законопослушный гражданин, который никогда не прибегает к краже или ограблению. Он и сам признается, что чтить уголовный кодекс — это его слабость.
В первой части читатель знакомится с главными героями романа: Шурой Балагановым, Паниковским и Адамом Казимировичем Козлевичем. Им предстоит стать одной командой, помогающей Остапу охотиться за миллионом Корейко. По-своему интересна судьба каждого «антилоповца».
Шура Балаганов был обычным мошенником и аферистом, зарабатывающим на жизнь тем, что представлялся сыном лейтенанта Шмидта и требовал материальной помощи.
Паниковский до 17-го года был «слепым» в Киеве, а после Октябрьской революции ему тоже пришлось переквалифицироваться в «сына лейтенанта Шмидта «. Козлевич не был обычным вором, он шел «на дело» только с применением собственных изобретений, из-за чего неоднократно попадался и садился в тюрьму.
После последней «отсидки» он понял, что можно и честным трудом зарабатывать на жизнь, поэтому собрал свой собственный автомобиль «лорен-дитрих» и решил заняться частным извозом.
Именно с образом Козлевича связан первый сатирический эпизод в романе.
Когда в городе Арбатове «пересажали» половину населения из-за растраты казенных денег, Адам Казимирович, выступавший главным свидетелем по всем их делам и потерявший клиентов в результате этого, упрекал их в том, что они должны были кататься на свои деньги. «При этих словах должностные лица юмористически переглядывались и запирали окна. Катанье на машине на свои деньги казалось им просто глупым».
Этим эпизодом авторы хотели показать, что советский служащий никогда не станет тратить собственные деньги на какие-либо свои нужды, а с удовольствием потратит на них казенные.
Также Ильф и Петров в первой части романа высмеивают глупость и доверчивость председателей исполкома. Так, один из них забывает имя «очаковского» героя и ужасно стыдится этого.
Высмеивается в романе и обстановка помещения исполкома, которая в основном состоит из вещей дореволюционной эпохи, что никак не вяжется с новой властью.
Сатира в первой части романа в основном направлена против довер чивости и политической безграмотности людей, живущих вдали от столицы. Прямое тому доказательство — автопробег, в котором «антилоповцы» приняли участие по воле Остапа. На протяжении всего пути до Арбатова «антилоповцы» безвозмездно пользуются дарами и щедротами наивных деревенских жителей.
Именно пассивность простого, не искушенного поручениями партии народа позволяет Остапу беспрепятственно добраться до города Арбатова. Во второй части сопоставляются два великих комбинатора.
С одной стороны, Корейко — подпольный миллионер, вынужденный скрывать свое состояние от советской власти и ждать прихода капитализма, с другой стороны, Остап Бендер — бедный аферист, который наоборот старается жить роскошной жизнью, тратя последние деньги на вещи, которые нужны лишь ему.
При всем этом авторы неоднократно употребляют слово «глупый», описывая Корейко, а Остапу приписывается высокий ум. Это объясняется тем, что у Корейко нет будущего, потому что капитализм не наступит в России при его жизни. Но он этого не понимает, потому что глуп.
Наибольшей насмешке во второй части романа подвергается работа в обычной советской организации. «Геркулес» воплощает в себе всю советскую Россию конца 20-х — начала 30-х годов. Бюрократия, которую якобы искоренили вместе с царизмом, на самом деле процветает в «Геркулесе».
Например, Егор Скумбриевич «принадлежал к многолюдному виду служащих, которые или «только что здесь были», или «минуту назад вышли». Некоторые из них в течение целого дня не могут добраться до своего рабочего «кабинета». Несмотря на это, Егор собственноручно перекрашивал агитационный гроб с надписью «Смерть бюрократизму», который «геркулесовцы» по большим праздникам вытаскивали на улицу и с песнями носили по всему городу.
Вплоть до малейших деталей Ильф и Петров описывают один рабо чий день такого человека, вызывая порой недоумение у читателя, а порой и добродушный смех. Но на самом деле авторам не до смеха, а скорее, наоборот.
Так, выписанный из Германии за большие деньги немецкий специалист — инженер Генрих Мария Заузе — в течение месяца не может попасть к Полыхаеву, начальнику «Геркулеса «, для получения указаний по работе, которую он должен будет выполнять; вместо этого он исправно получает свое жалованье, хотя, естественно, ничего не делает.
«Бюрократизмус!» — кричит немец, от возмущения переходя на русский язык. Третья часть романа является кульминационной. Здесь Ильф и Петров в пух и прах разбивают мечту Остапа о поездке в Рио-деЖанейро и счастливой жизни миллионера. Поддерживаемый ими в предыдущих главах Остап остается один на один с реальной действительностью.
Из всевластных покровителей авторы становятся грустными сатириками. Их сатира не язвительна, а печальна. Им жаль Остапа, но они ничего не могут поделать.
Остапа ожидает полный крах. Обретя наконец-таки свой миллион, он понимает, что теперь стал таким же заложником денег, каким до него был Корейко. Он не может ничего купить, не может жить открыто и богато, потому что все остальные живут бедно и плохо.
Единственное спасение Остап видит в бегстве, в предательстве своей родины, этот вариант его абсолютно не смущает. Но родина не отпускает его, она крепко держит того, кто так высокомерно обращался с ней и пытался обмануть. И Остап покоряется ей: «Не надо оваций! Графа Монте-Кристо из меня не вышло.
Придется переквалифицироваться в управдомы».
В заключение можно сказать, что роман «Золотой теленок» — это больше, чем просто сатирическое произведение. Роман не просто показывает отрицательные стороны общества страны Советов, а подтверждает мудрую русскую поговорку: «Один в поле — не воин». Идя в одиночку против общества, можно легко погибнуть «под колесами» жизни.
Внимание! Для получения значительной скидки, заполните поля и следуйте дальнейшим подсказкам.
Источник: https://referatbooks.ru/literature/essay/sochinenie-po-romanu-ilfa-i-petrova-zolotoj-telenok/
Петров без Ильфа
Много в военное время было несчастных и нелепых случайностей, уносивших жизни военных. Так и смерть Евгения Петрова была из этого ряда, и поэтому и по сей день ходят различные версии об этом событии, часто противоречивые.
Знаем, что он перед этим посетил на самолете Крым, Севастополь, который был в осаде, а затем прилетел то ли в Краснодар, то ли Новороссийск. Современники говорят разное.
Лишь недавно в Российском Государственном архиве литературы и искусства отыскали отчет о воздушной аварии, откуда становится ясно, что Петров летел из Краснодара в столицу и в районе Ростова, когда штурман отошел по естественной надобности, писатель сел на его место. Очевидно, что в нем «заиграло» детство, которое есть в каждом мужчине.
И Евгению захотелось ощутить себя военным пилотом при этом невысоком и неопасном полете. Но случилось непредвиденное… Подсказывая неопытному Петрову, что делать на месте штурмана, первый пилот утратил бдительность и вовремя не поднял самолет на появившимся впереди высоким холмом…
Евгений Петров и Михаил Шолохов на Западном фронте, 1941 г.
В этом эпизоде правда звучит так. А правды о Евгении Петрове, честно говоря, в его жизнеописаниях очень не хватает.
К примеру, в биографических материалах Петрова, долго писали, что он родился в 1903 году.
И лишь в наше время биографы старшего брата Евгения, тоже очень знаменитого писателя Валентина Катаева, смогли выяснить, что на самом деле Евгений Катаев был рожден в 1902 году.
Он сознательно скостил себе возраст, когда, только окончив гимназию, попал в руки чекистов, обвиненный в сочувствии конртреволюционерам. Тогда он рассчитывал, что его пожалеют и не дадут делу хода. И после этого исправить данные уже не пытался.
Однако точно известно, что в июне 1921 года Евгений Катаев пошел служить в уголовный розыск города Одессы. В архиве хранится его личный листок, куда занесена информация, что будущий писатель был очень инициативным и эффективным работником.
О своем первом литературном опыте Катаев-Петров выразился очень своеобразно, заявляя, что таковым был протокол осмотра трупа.
Многие полагают, что Евгений Катаев ушел из милиции в литературу, разочаровавшись в новых законах советского государства, приоритет пролетариата в них немного шокировал бывшего гимназиста, в то время как расцветала бюрократия, но взятки милиционеры брали, как их коллеги при царизме. Бороться с ветряными мельницами не хотелось, а вот шальная пуля поджидала за каждым поворотом. В конце концов старший брат Валентин Катаев помог Евгению перебраться в столицу и устроил в газету при железной дороге «Гудок». Там Петров нашел себя.
Вообще писатель был очень быстрым и энергичным человеком. Чуть-чуть не дожив до сорока лет, он успел очень многое. За тройку лет до начала работы с Ильфом в Москве Евгений очень продвинулся в юмористическом жанре, у него даже вышли три сборника рассказов, которых он создал больше пятидесяти.
Многие из них помещают в собрании сочинений, написанных вместе с Ильфом и, знакомясь с ними, понимаешь, что это только еще разгон, учебе, подготовка к гениальной работе в соавторстве.
И Ильф, и Петров сходились в главном моменте их сатиры: отсутствие наглядного комизма и тонкое чувство комичного в том, как люди поступают в жизни и как они общаются между собой.
Об успешном тандеме Ильфа и Петрова писали много, но немногое по существу. Редко кому удается писать в соавторстве и при этом добиться успеха.
При этом уже в самом начале совместной работы Ильф и Петров совершили колоссальный рывок в своем мастерстве – они смогли после яркой юморески («Двенадцать стульев») плавно перейти к своеобычному интеллектуальному сатирическому роману («Золотой теленок»).
Следующее их крупное произведение – «Одноэтажная Америка» — тоже явилось в литературном мире особенным, новым явлением, которое отличалось по своей сути от контрпропагандистской публицистики того времени.
Не так давно выпустили первый, доцензурный вариант этого произведения, но и изданная при Советском Союзе версия, бесспорно, замечательно, так как авторы ее имели неоспоримый литературный дар и хранили внутреннюю свободу. Ильф и Петров прекрасно рассказали о том, как простые люди смогли построить сверхдержаву.
Но вот Илья Ильф скончался от туберкулеза, и в апреле 1937 года Евгений Петров остался без соавтора. Он вырос в литературного мастодонта, но теперь не представлял, каким образом ему работать дальше.
После кончины Ильи Ильфа Евгений активно искал нового напарника и создал совместно с драматургом Георгием Мунблитом сценарии для фильмов «Музыкальная история» и «Антон Иванович сердится», которые имели успех.
Но, видимо, он понял, что лучше Ильфа все равно никого не найдет, и поэтому начал писать сам роман про будущее (1963 год) под названием «Путешествие в страну коммунизма».
В этом произведении Евгений Петров рассказывал о мире после Второй мировой войны, в которой, как предполагал писатель, СССР не принимал участия. Но когда на самом деле началась Великая Отечественная война, к Евгению Петрову пришло новое творческое вдохновение. Теперь военные действия на Родине стали его основной темой, и он смог обходиться без помощи соавтора.
Анализ произведений, созданных Петровым в начале Великой Отечественной войны, позволяет сделать вывод, что из сатирика, почерпнувшего для своего стиля лирические ноты у Гоголя и романтическое чутье у Салтыкова-Щедрина, Евгений постепенно становился писателем-баталистом, собиравшимся показать в своих очерках войну с ее неожиданной стороны.
Современник писателя, военный журналист Евгений Кригер, рассказывал, как Петров, уже к тому времени маститый писатель, обладатель ордена, главред «Огонька», поражал своих коллег-журналистов своим порою взыскательным, но по сути глубоко человеколюбивым отношением.
Он демонстрировал окружающим, как можно жадно интересоваться всем, что происходит вокруг, обращать внимание на все мелочи и рождал такие яркие метафоры, которые «цепляли» каждого – такие как «медведь войны» в зимнем заминированном лесу, и сравнение боевого самолета с «мальчишкой, уцелевшим в драке».
Все очерки и статьи Евгения Петровича, написанные во время войны, пока собрать полностью еще не удалось, но некоторое количество их можно прочитать в собраниях сочинений Ильфа и Петрова.
Источник: https://aeslib.ru/istoriya-i-zhizn/velikie/petrov-bez-ilfa.html
Илья Ильф и Евгений Петров. Собрание сочинений
Санкт-петербургское издательство «Пальмира» появилось на горизонте сравнительно недавно, на обломках ушедшего в тень издательства «Амфора», но уже успело заявить о себе несколькими масштабными проектами, которые можно назвать культуртрегерскими. Среди них – републикация знаменитого пятитомного собрания сочинений Ильи Ильфа и Евгения Петрова, которое не переиздавалось с 1961 года.
Это собрание было подготовлено при участии Валентина Катаева и дочери Евгения Петрова. «Авторское» содержимое томов, разумеется, осталось в неприкосновенности; все произведения публикуются в той же последовательности. Но появились современные дополнения. Во-первых, каждый том теперь сопровождается отдельным послесловием. Во-вторых, значительно расширен справочный аппарат.
Итак, в первый том вошли роман «Двенадцать стульев», сатирико-фантастическая повесть «Светлая личность» (о том, как в провинциальном городке появился Невидимка, и жителям срочно пришлось исправлять свои недостатки), а также отдельный цикл рассказов «1001 день, или Новая Шахерезада» и рассказ «Прошлое регистратора ЗАГСа» – глава, не вошедшая в окончательную версию «Двенадцати стульев». В этот же том включен очерк Константина Паустовского «Четвертая полоса» – воспоминания о работе в «Гудке» вместе с Ильей Ильфом.
Второй том собрания включает роман «Золотой теленок», рассказы и фельетоны, написанные авторам совместно (среди них, например, «Обыкновенный икс» и «Граф Средиземский»). Завершается том статьей Анатолия Луначарского, в свое время специально написанной для американского издания второго романа об Остапе Бендере.
Третий том здесь получил название «Веселящаяся единица» – по заголовку одного из фельетонов. Всего же в этом томе представлено более семи десятков рассказов и фельетонов.
В последнем разделе публикуются водевиль и два киносценария, один из которых («Под куполом цирка») стал основой сценария фильма Григория Александрова «Цирк».
В качестве послесловия – эссе Игоря Ильинского «Однажды летом» о его знакомстве с писателями и о совместной работе над фильмом.
Четвертый том собрания называется «Одноэтажная Америка». Кроме документального романа-путешествия в книгу включены рассказ «Тоня», очерки и письма авторов из Америки. Роль послесловия в этом томе играет очерк Юлия Олеши «Об Ильфе».
Наконец, пятый том, самый объемный, посвящен произведениям, созданным Ильфом и Петровым по отдельности. В книгу, названную «Для будущего человека», вошли также воспоминания Петрова о своем друге и соавторе, написанные к пятилетию со дня смерти Ильфа. А воспоминания Константина Симонова о самом Петрове венчают заключительный том «старо-нового» собрания сочинений.
Источник: https://fn-volga.ru/newspaperArticle/view/id/6908
Ильф И. и Петров Е. Ильф Илья и Петров Евгений краткая биография писателя
Ильф Илья и Петров Евгений
(-)
ИЛЬФ Илья (настоящее имя – Илья Арнольдович Файзильберг) (1897 – 1937);
Петров Евгений (настоящее имя – Евгений Петрович Катаев) (1903 – 1942) – писатели-сатирики, авторы романов, рассказов, фельетонов и очерков, написанных совместно.
Ильф родился 3 октября (15 н. с.) в Одессе в семье банковского служащего. В 1913, окончив техническую школу, начал трудовую деятельность, часто меняя место работы: чертежное бюро, телефонная станция, авиационный завод. Работал статистиком, редактором юмористического журнала” Синдетикон”, в котором публиковал свои стихи под женским псевдонимом, бухгалтером.
В 1923 становится профессиональным литератором. Переехав в Москву, постоянно работал в газете” Гудок”, но печатает свои очерки и фельетоны в разных изданиях. Уже в обработке рабкоровских писем сказывалась склонность Ильфа к сатире. Результатом командировки в Среднюю Азию явилась серия очерков” Москва – Азия” (1925).Я Петров родился 30 ноября (13 декабря н. с.
) в Одессе в семье учителя истории. Окончив в 1920 классическую гимназию, стал работать корреспондентом Украинского телеграфного агентства, затем инспектором уголовного розыска. В 1923 переехал в Москву, где продолжил образование и занялся журналистикой. Работал в газетах и юмористических журналах, выпустил несколько книжек юмористических рассказов.
Фельетоны Петрова печатались и в” Гудке”.
В 1925 происходит знакомство будущих соавторов, но только через год начинается их совместная деятельность, так как Петров должен был отслужить в армии.
Первой значительной совместной работой Ильфа и Петрова был роман” Двенадцать стульев”, публиковавшийся в 1928 в журнале” 30 дней”, который сразу завоевал признание читателя, но критикой был встречен холодно.
Книгу молодых писателей поддержал В. Маяковский.
В 1920-е появляется ряд фельетонов и повестей, написанных совместно, в” Правде” и” Литературной газете”.
В 1931 публикуется второй роман Ильфа и Петрова -” Золотой теленок”, тепло встреченный критикой, получивший восторженные отзывы М. Горького, А. Зощенко, А. Барбюса.
В 1935 писатели совершили путешествие в США, позже написав книгу” Одноэтажная Америка” (1936). Болезнь Ильфа (туберкулез лёгких), обострившаяся во время путешествия, окончилась его смертью, последовавшей 13 апреля 1937.
После смерти Ильфа Петров написал несколько киносценариев:” Воздушный извозчик” (1943),” Антон Иванович сердится” (1940), совместно с Г. Мунблитом -” Музыкальная история”.
С началом Отечественной войны Петров становится военным корреспондентом” Правды” и” Информбюро”, бывает на многих участках фронта. Результатом этих впечатлений стала книга” Фронтовой дневник”. 2 июля 1942 Е. Петров, возвращавшийся самолетом в Москву из осажденного Севастополя, погиб.
Краткая биография из книги: Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. Москва, 2000.
Источник: https://www.slavkrug.org/ilf-i-i-petrov-e-ilf-ilya-i-petrov-evgenij-kratkaya-biografiya-pisatelya/
Сочинения по произведениям Ильф и Петров – Интеллектуальная Кобринщина
Сочинения по произведениям Ильф и Петров
Сатира на социалистическую действительность (по романам “Двенадцать стульев”, “Золотой теленок” И. Ильфа и Е. Петрова)
Со времени опубликования романов Ильи Ильфа и Евгения Петрова прошло более полувека. Но произведения эти до сих пор не утратили своей силы и прелести.
“Двенадцать стульев” и “Золотой теленок” были построены на фактическом материале, который писатели собрали, работая в редакции газеты “Гудок”.
Это рабкоровские письма и заметки, жалобы читателей, приходившие с редакционной почтой. За этими письмами стоят живые люди с настоящими именами и фамилиями, которым надо было выжить в новом социалистическом мире.
Среди них были хорошие люди и прохвосты, чинодралы и бюрократы, перерожденцы и подпольные миллионеры.
Сюжет “Двенадцати стульев” таков: два жулика рыщут по стране, гоняясь за бриллиантами, зашитыми “старорежимной” дамой в обивку стула.
Такой сюжет позволил авторам ввести в повествование множество лиц, пройтись сатирическим пером по участникам многообразных эпизодов.
В книге изображена галерея жуликов всех мастей, спекулирующих кто “стибренным” у старушек жалким имуществом, кто служебным положением, а кто и совестью.
Таковы деятели “Меча и Орала” — бездельник Полесов, нэпман Кислярский, воришка Альхен, обкрадывающий беспомощных старушек в богодельне во имя прокормления обширного семейства сытых бездельников.
Это и поэт-халтурщик Никифор Трубецкой-Ляпис с его неизменными стихами о Гавриле, который был хлебопеком, лесорубом, почтальоном, охотником — в зависимости от того, в какой отраслевой журнал предлагалась очередная “Гаврилиада”.
В романе дается яркий образ “людоедки” Эллочки с ее лексиконом из 30 слов, с ее страстью следовать моде американских миллионерш, с людоедской хваткой выкачивания денег из окружающих.
На фоне всех этих жуликов и просто обывателей, преследующих свои мелкие цели, подличающих и “подтибривающих” чужое добро, по-настоящему привлекательным кажется образ Бендера.
По-моему, сами авторы немного любуются своим героем и его авантюрами. Замечательно поется в песне Ю. Кима к фильму “Двенадцать стульев”: “Разбор грехов моих оставьте до поры.
Вы оцените красоту игры!” Тем более что жертвами Остапа становятся люди, ни малейшей симпатии не вызывающие.
Бендер предприимчив, умел и находчив, обладает великолепным чувством юмора. Он хороший психолог, досконально изучивший слабости человеческие. Но его влиянию и “злодейскому обаянию” поддаются только люди с червоточиной.
Именно поэтому, как мне кажется, и не получается роман Бендера и Зои в “Золотом теленке”.
На страницах этого романа великий комбинатор Остап Бендер рассчитывает стать счастливым за счет вымогательства денег у другого проходимца Александра Ивановича Корейко, богачу, которому трудно было развернуться в условиях социализма.
Портрет Корейко нарисован подробно и обстоятельно. С одной стороны, он мелкий чиновник, простой и незаметный служащий, с другой — человек с хваткой крупного хищника, начавшего свою карьеру с прямого убийства. Корейко похищает несколько эшелонов с хлебом, направленных в голодающее Поволжье.
Авторы показали нам сущность стяжательства. Рядом с Корейко “трудятся” и приумножают его богатства начальник “Геркулеса” бюрократ Полыхаев, его подручные Скумбриевич, Берлага и множество других жуликов и подхалимов разных мастей и рангов.
Картину дополняет “Воронья слободка” — коммунальная квартира, в которой живут причудливые персонажи, начиная от экс-камергера Митрича, который гордо заявляет, что “в гимназиях не обучался” (что было чистой правдой, потому что обучался он в Пажеском корпусе), и кончая выгнанным из третьего класса Васисуалием Лоханкиным. В этом персонаже осмеян мнимо интеллигентный сброд.
В романах Ильфа и Петрова есть все, чтобы увлечь любого читателя: напряженный сюжет, колоритные фигуры, комические недоразумения, великолепный юмор. А фразы и выражения, ставшие крылатыми: “Заграница нам поможет”, “Ключ от квартиры, где деньги лежат”, “Лед тронулся, господа присяжные заседатели”, — до сих пор у всех на устах.
Несмотря на то что многие типы, выведенные в романах Ильфа и Петрова, канули в прошлое, но есть и явления, которые не изжиты до сих пор. Изменилась вся жизнь страны, Бендеры поменяли маски. Но “Двенадцать стульев” и “Золотой теленок” до сих пор популярны и любимы.
Источник: https://kobriniq.ru/obshie/sochineniya-po-proizvedeniyam-il-f-i-petrov
Загрузка...
